Do what you can, with what you have, where you are.
© Theodore Roosevelt

1. Имя, фамилия на английском / имя, фамилия на русском
Theodore Guy Fox / Теодор Гай Фокс
- сокращения: Тео, Тед
2. Возраст персонажа. Дата рождения.
- 14.04.1968 (46 лет)
3. Род деятельности.
Полицейский
4. Биография персонажа.
В 60-х годах во время широкого распространения в США движения хиппи не все дети цветов понимали, что лозунг «занимайся любовью, а не войной» чреват определенными последствиями в виде орущих маленьких существ, мешающих достигать внутренней свободы. Какая уж тут свобода, когда нужно по часам кормить, вставать посреди ночи и слушать непрекращающийся плач вместо серенад Леннона?
Для Сонни Фокса и Сиенны Флай это печальное обстоятельство также явилось неслабым сюрпризом. Внезапным родителям пришлось покинуть коммуну и осесть в маленьком городке Ливинстоуне, мимо которого шествовала на тот момент их разношерстная компания. Как ни печально, рождение ребенка нисколько не изменило свободолюбивых душ и не научило ответственности. Покуда родители в палатке продолжали оберегать свою духовную свободу как величайшую драгоценность, ребенок был почти полностью предоставлен сам себе.
Почти – потому что ответственность за него взял на себя шериф, который через пару месяцев и десяток докладов от соседей хипперов приехал поинтересоваться, как обстоят дела у новых жителей города. Своих детей у Генри Элвина не было, и он довольно быстро сориентировался, что отцу и матери глубоко наплевать, что и как происходит с отпрыском. На тот момент, когда полицейский приехал к так называемой семье, они еще даже не придумали сыну имени. Не чуждый пафоса Генри предложил «Теодора» - в честь своего любимого президента, который целых два года пробыл шефом полиции Нью-Йорка. Сиенна тут же выступила резко против, утверждая, что называть сына в честь какого бы то ни было президента, то есть угнетателя народа, не собирается. На удивление на сторону шерифа встал отец мальчика, напомнив подруге, что Рузвельт – обладатель премии мира. Сиенна нехотя согласилась, но в пику выбрала второе имя, которое вместе с фамилией Фокс превратилось в прямую аллюзию на известнейшего бунтаря.
Неизвестно, сыграл ли свою роль этот контраст между главой государства и революционером, или этот факт был всего лишь забавным совпадением, но Теодор Гай Фокс, как утверждали те, кто знал его близко, действительно за внушительным и солидным фасадом имел некую темную сторону, заставляющую его совершать поступки, не приличествующие авантажному образу.
Хотя в детстве этот скрытый изъян было трудно заметить. Особенно одинокому офицеру Элвину, который стал для Тедди иконой идеального отца. Пока Сонни и Сиенна распевали «Give Peace a Chance» (не предпринимая, кстати, ни малейших попыток хотя бы научить сына играть на гитаре), Генри учил Тео философии «Si vis pacem, para bellum», обучая того борьбе. Свезенные коленки и «девчонки-дуры», точные попадания в баскетбольное кольцо и сорвавшаяся с крючка рыба, первый велосипед и последний ударенный котенок (Как ты мог?!) – всем этим Теодор делился с Генри, которого так и звал по имени. Впрочим, Сонни и Сиенну он мамой и папой также не называл.
Генри брал с собой Теодора в гараж, водил по участку, кормил в полицейской столовой. Когда тот болел, читал книги вслух, поил разогретым вином, совал в нос капли и растирал ноги зловонной согревающей мазью (где он только брал эту гадость?!). Всегда интересовался мнением Тео и разговаривал с ним, как со взрослым, запрещал что-то только тогда, когда мог объяснить, почему этого нельзя делать.
К шестнадцати годам у Теодора была в доме офицера Элвина собственная комната. Фокс и Флай (которая так и не вышла замуж за своего приятеля) все же переехали из палатки в хлипкий коттеджик, но Тед появлялся там нечасто и даже не ночевал. Сиенна давала уроки музыки, Сонни пытался писать статьи для местной газеты. Со временем родители предъявляли к нему все больше и больше претензий, начиная осознавать, что потеряли нечто важное в отношениях с сыном. Напряженность в отношениях росла, и когда Тео вновь приходил из дома расстроенным, Элвин чувствовал свою вину за то, что происходило. Он даже попытался отдалиться от подростка, чтобы дать тому возможность проводить больше времени с настоящими родителями, но Теодор, как и любой молодой человек, воспринял это, как предательство, и все стало еще хуже. В течение двух лет ситуация усугублялась еще и тем, что городку сокращали финансирование, и Генри должен был попасть под сокращение, так как управление переходило во власть полиции округа. Апофеозом стал местный праздник проводов лета, на котором Сонни и Сиенна объявили Теду, что собираются уезжать, и он, разумеется, должен поехать вместе с ними.
В тот вечер 18-летний Тео должен был помогать Генри с фейерверками (в крохотном городишке шериф всегда и швец, и жнец, и на дуде игрец), но, распсиховавшись, нарушил технику безопасности и шатер, под которым были накрыты столы для праздника, загорелся. Огонь перекинулся на дома. Суматоха, последовавшая вслед за пожаром, поглотила торжество, как грозовая туча полуденное солнце. Всю ночь вместе с соседями и пожарными местного отделения Тео разбирал завалы, борясь с усталостью и подавленностью. Наутро оказалось, что Фокс и Флай, воспользовавшись сумятицей, и правда, уехали из города, решив не дожидаться неблагодарного отпрыска.
Офицер Элвин «погиб при исполнении».
Городская мэрия решила, что это достойное завершение пути для офицера, которому давно было пора на пенсию. Тео решил, что ему больше нечего делать в Ливинстоуне. От Генри ему достались часы фабрики «Timex», пятиконечная звезда шерифа и пример, каким должен быть отец. От Сонни и Сиенны – разбитые мечты и коттедж, на вырученные деньги от продажи которого Теодор Гай Фокс уехал покорять Большое Яблоко.
Нью-Йорк подминал под себя и ломал многих. Но не Фокса, которого Генри научил всегда встречать удары судьбы на полусогнутых и быть готовым дать сдачи. После нескольких неудачных попыток Теодор поступил в полицейскую академию, намереваясь все силы бросить на то, чтобы оправдать надежды офицера Элвина, погибшего, как считал Гай, из-за него. Генри не раз мечтал вслух о том, чтобы Теодор служил на страже закона. Но юношу отвлекло небольшое обстоятельство.
Единственное развлечение, которое позволял себе юный целеустремленный студент – просмотр фильмов, конечно же, про смелых и непобедимых полицейских, способных распутать любое дело и справиться с самым хитрым преступником. Деньги от продажи дома скоро закончились, и Фокс не мог себе позволить ходить в кино, поэтому довольствовался видео-прокатом. Буквально спустя неделю Тео стал ходить туда уже совсем по другой причине. По его мнению, Изольда Нолан, работавшая на кассе и бойко советовавшая посетителям ленты на их вкус, была самой потрясающей девушкой на свете. При виде её у Теодора возникало страстное желание стать для этой Изольды Тристаном. Красотой она напоминала Сиенну, у которой все же было не отнять природного шарма, но была лишена той наивности, которая отвращала Фокса от родной матери. Напротив, Изольда была серьезным, нацеленным на серьезные отношения человеком, даже несмотря на кипучую фантазию, которая помогала ей привлекать посетителей. В свободное время мисс Нолан сама придумывала сюжеты, и Тео доставляло настоящее удовольствие слушать, как она увлеченно рассказывает ему очередную историю. Фокс не скрывал своего восхищения, ухаживая за девушкой открыто и бурно, устроившись на подработку и тратя все деньги на нее.
Единственным препятствием была Маргарет Нолан, которая не была в восторге от стремительного романа дочери с «деревенщиной», но и та сдалась под неудержимым натиском Фокса, который завоевывал её, точно беря крепость на приступ. Хотя до сих пор между тещей и зятем сохранились своеобразные отношения постоянных пикировок, впрочем, ни разу не превратившихся в нечто более серьезное.
Изольда и Теодор поженились в рекордные строки, не устраивая пышную свадьбу, а медовый месяц провели на Лонг-Айленде. Теодор мечтал о сыне, которому передал бы все свои знания и умения, как когда-то ему Генри (фотография Элвина всегда стояла на столе у него и дома, и на работе), но Изольда преподнесла ему сюрприз, вернувшись из роддома с двойней. Первое время Фокс даже был в состоянии шока, уйдя с головой в работу и не появляясь дома.
Потом Теодору пришла в голову мысль, что он ведет себя ничуть не лучше Сонни. Тео заставил себя осознать тот факт, что помимо сына, у него еще образовалась и дочь, хотя осознание этого давалось крайне тяжело. Вплоть до совершеннолетия Зои для него являлась чем-то вроде инопланетянки, невесть как оказавшейся рядом. Вплоть до совершеннолетия подарки Зои выбирала мама, а Теодор вел себя довольно отстраненно и холодно, скорее, как наставник и охранник, нежели папа, с которым можно поговорить по душам. Возможно, потому, что Сиенна так и не стала для него мамой в истинном смысле этого слова, навсегда оставив в душе сына уверенность, что женщины – это неизвестные науке существа, замаскированные под человека. Да еще и Генри был холостяком, и Гай унаследовал от него модель поведения.
Совсем иначе Теодор относился к Реджинальду. Хотя он чаще бывал на работе, чем дома, однако почти все свободное время посвящал сыну, иногда обделяя своим вниманием даже Изольду. Ни в коем случае нельзя сказать, что он его баловал, но и не наказывал без причины. Не замечая, что у Реджи совсем другой характер, жаждущий, может быть, той самой свободы, которой так искали его бабушка и дедушка, Тед пытался вылепить из сына человека по своему образу и подобию. Изольда, более чуткая в этом плане, пыталась несколько раз намекнуть мужу на его ошибки, но эти усилия пропадали впустую.
Сначала все шло отлично, - Тео таскал Реджи с собой чуть ли не на закорках. Иногда к ним присоединялась и Зои, хотя в этом случае Фокс напрягался и чувствовал себя неуверенно, постоянно ожидая от девочки неприятных сюрпризов. Вопреки ожиданиям, сюрприз преподнесла не дочь. Хотя можно сказать, что в тот день все пошло не так, будто вновь повторилась та роковая ночь 1986 года, повлекшая за собой смерть Элвина.
Фокса вызвали в составе подкрепления. Оставив сына в кабинете, Теодор поехал на нужное место. Зная этот район, как свои пять пальцев, он двинулся окольной, но более быстрой дорогой, приехав на место первым. Остальные машины, как потом оказалось, попали в засаду, и Фокс явился на место в гордом одиночестве. Операцию провели с тяжелыми потерями, несколько человек погибло, а Гай был ранен, хотя и навылет – прямо как его знаменитый тезка, проносивший пулю в груди до конца жизни. Забираясь на заднее сиденье автомобиля в ожидании скорой, пока по рубашке расплывалось багровое пятно, Теодор уперся взглядом в сверкавшие из угла затравленные глаза Реджи– такие же светлые, как у него. Они с женой всегда шутили, что дети смотрят на мир его глазами. Сорванец не послушал отца и успел забраться в патрульку, пока офицер Фокс получал последние инструкции.
Теодор ни разу не помнил, чтобы жена орала на него так, как в ту проклятую ночь. С её губ срывались страшные, отвратительные оскорбления и обвинения, и что хуже всего – Фокс не считал себя вправе ответить на них или как-то защититься. Только слушал молча, кусая губы и желая, чтобы пуля прошла не навылет, а чуть выше. Тогда, может быть, Изольда прониклась бы хоть каплей жалости. Но она ни о чем не хотела слышать, кроме того, что её десятилетний сын оказался в самой гуще событий, что его жизни угрожала опасность, и что безалаберный и безответственный отец подверг его такому риску и стрессу. С тех пор она не разрешала брать Реджи с собой в участок, а первое время – вообще не отпускала сына с Теодором в одиночку. Да и сам Реджинальд после случившегося порядком разочаровался в работе полицейского. Если раньше на вопросы взрослых «кем ты хочешь стать?» он, задрав носопырку, отвечал «тем же, кем папа!», то теперь понуро отворачивал голову и бурчал «только не как папа».
Сказать, что Теодора происшествие подкосило не меньше, чем Изольду и Реджи, - ничего не сказать. Уверенность в том, что он приносит окружающим только несчастья, и больше всего – своей семье, одолела Фокса. Через четыре года Изольда снова забеременела. Гай втайне надеялся, что родится мальчик, с которым он не совершит тех же ошибок, что и с Реджи. После появления на свет Ханны Фокс превратился в домашний призрак, появляющийся на пороге, когда все уже легли спать, и уходящий на работу, пока еще никто не проснулся.
Он снова, как в детстве, стал чувствовать себя дома чужим, теперь уже по другой причине. Перебираясь в Нью-Йорк, Теодор мечтал о работе, как у Генри, забыв, что в Ливинстоуне павшая овца уже считалась событием, а в Нью-Йорке ночь без убийств – манна небесная. Постепенно вливаясь в этот поток, он сам забыл о том, что бывает спокойная жизнь, где не нужно выхватывать табельное оружие при малейшем шорохе и параноидально подозревать всех и каждого. Стресс копился в уголках глаз и скапливался под сердцем. На замечания Изольды, что неплохо бы почаще появляться дома, Теодор агрессивно огрызался, что неплохо бы получше следить за детьми, а порой измышлял и более хлесткие упреки.
С отчаяньем и безысходностью Фокс уже подумывал о разводе, когда на горизонте появилась Кэт, которую перевели в столицу из управления Лос-Анджелеса. Напарница времени не теряла, довольно быстро разобравшись в ситуации и повернув её себе на пользу. Хотя, может быть, не стоит быть излишне циничными, и предположить, что Кэт не была такой уж акулой, а действительно влюбилась в человека, с которым ей приходилось делить ночные дежурства и ланчи. А то, что у него были жена и дети, оказалось досадным упущением. Она даже не сильно настаивала на том, чтобы Фокс ушел из семьи, благо её усилиями Теодор возвращался домой в приподнятом настроении, не особенно реагируя на обиды Изольды, и отношения между супругами наладились. Жена радовалась, считая, что Фокс исправился, и не подозревала об измене. Слухи вокруг сладкой парочки множились и постепенно докатились до друзей семьи, которые стали аккуратно намекать Изольде о том, что Гай ходит на сторону. Женщина вначале не поверила, затем набралась смелости и спросила Тео напрямую, но тот все отрицал. Решив не опускаться до шпионажа, Изольда поверила ему на слово, убеждая сердобольных друзей, что разнообразные дикие слухи – плод их извращенного воображения. То ли Тео потерял бдительность после этого, то ли Изольда не так уж верила, как демонстрировала, но через месяц она все жё застукала мужа в патрульной машине с напарницей, причем, надо думать, не за составлением плана захвата террористов. Тео и после этого, верный своему бараньему упрямству, доказывал, что ничего особенного не случилось. Но Изольда считала, что полицейская форма включает в себя нечто большее, нежели кружевные трусики, спущенные до колен, а правило Миранды мало напоминает те сладострастные стоны, которые она слышала, еще даже не открыв дверь автомобиля.
Жизнь стала напоминать кошмар наяву. Изольда разрывалась между своей гордостью и любовью к мужу. Теодор поздновато сообразил, что семья для него все же важнее, и расстался с Кэт, но жена его не простила, а мстительная любовница устраивала на службе настоящий ад. Как бы родители не пытались скрывать конфликт от детей, в стороне осталась разве что маленькая Ханна. Зои и Редж были уже достаточно взрослыми, чтобы сложить два плюс два. Зои отреагировала однозначно, с ненавистью записав отца в предатели. Реджи колебался, но не хотел, чтобы родители расстались. Помощь пришла с неожиданной стороны – Маргарет, о которой Тео подумал бы в последнюю очередь, позвала его к себе на личный разговор и предложила уехать из Нью-Йорка. Теодор, загнанный в угол, последние недели ощущавший, будто стены сдвигаются вокруг него, вдруг почувствовал глоток свежего воздуха, ухватившись за эту идею, как за соломинку.
Уехать их Нью-Йорка в маленький городок наподобие родного города Теодора, где не будет похабно ухмыляющихся за спиной «друзей семьи», осуждающе качающих головой коллег и не скрывающей своей враждебности бывшей возлюбленной – Фокс удивлялся, как это раньше не пришло ему в голову. И имение они купили по потрясающе низкой цене – Изольда давно мечтала переехать из квартиры в дом. Впервые с тех пор, как жена застала Тео с Кэт, на её лице появилась улыбка. На любые проявления нежности со стороны мужа Изольда все еще отвечала неприступным взором и сбрасывала его руку с талии или с плеча, как отвратительного паука. Тед надеялся, что первую ночь в новом доме они проведут в одной постели, хотя и не осмеливался пока на нечто большее. Плюс ко всему Зои устроила настоящую истерику при отъезде.
Но стоя на пороге нового жилища, положив руки на пояс, Теодор Гай Фокс ощущал себя полным сил и готовым к борьбе. Ему казалось, что он перелистнул бракованную страницу своей жизни, открывая новую, лучшую главу, в которой всё будет гораздо лучше.
Теща - Маргарет Нолан.
Жена - Изольда Фокс.
Сын – Реджинальд Фокс
Дочери - Зои и Ханна Фокс.
5. Характер.
Общее описание
Теодор Гай Фокс в полной мере соответствует данному ему имени. Теодор производит сначала впечатление образцово-показательного стража порядка, готового положить жизнь на алтарь безопасности своей страны. Он, казалось бы, законопослушный гражданин, живущий по заповедям современного общества, настоящий антагонист преступного мира. Но между этим образом рыцаря на белом коне и реальным положением дел такая же пропасть, как между королем Артуром и Ланселотом, чья противозаконная страсть к королеве разрушила Камелот. Фокс даже в самом миролюбивом городе на планете найдет конфликт и выберет сторону, на которой сражаться, решившись «с добром воевать за добро».
Положительные черты
• логик, во всем ищет разумное объяснение почище Маргарет Мэтисон из «Красных огней». Даже если столкнется с паранормальным явлением нос к носу, посчитает это результатом мошеннических махинаций. Никогда не полагается на высшие силы.
• волевой и сильный духом боец, который неустанно борется за справедливость. Впрочем, синдром Дон Кихота, сражающегося с мельницами, присутствует;
• трудолюбивый и упорный, не будет сидеть, сложа руки, всегда берется решать проблемы, засучив рукава и глядя вперед. Пассивный отдых ненавидит, импульсивно устраивая вокруг себя тайфун даже, если все окружающие с удовольствием бы полежали на диване. В любви это выливается в неугомонную страсть, даже в том случае, когда она совсем не к месту. Проще говоря, энергичен и беспокоен, как весенняя бьющаяся в стекло муха.
• самоубийственно храбр. Помните, вы смеялись над героями фильмов, идущими в темноту проверять «что там за крик?». Для Тео подобная ситуация – из разряда абсолютно естественных. Будучи мальчишкой, он, как и все нормальные дети, считал, что под кроватью и в шкафу живет монстр. Только в отличие от большей части карапузов, Тедди брал совочек и отправлялся в темную кладовку мутузить несчастного страшилу. Когда Генри говорил, что не нужно совать руки в мангал, чтобы достать упавшую туда игрушку, Тео не верил и проверял все сам. То, что это заканчивалось ожогами третьей степени на обеих ладонях, юного Фокса не обескураживало.
Отрицательные черты
• амбициозен. Теодор обладает чувством собственного «я» размером с Аляску и остро чувствует, когда уступает свои позиции. К сожалению, часто выбирает самые короткие пути к цели, даже если это означает слепой прыжок «на авось» или головой об стенку. Часто эти прыжки заканчиваются расстройством, взрывами эмоций и невероятным чувством вины из-за простой ошибки, после чего Теодор погружается в пучину самобичевания.
• патологически неудачлив, хотя считает себя неуязвимым и непобедимым. Многочисленные серьезные переломы костей, сотрясения мозга и пара разбитых вдребезги мотоциклов в обратном не убеждают. Изольда подозревает, что даже работай Тео в офисе, ситуация не слишком бы поменялась – он бы умудрился пробить руку степлером или уронить на ноги монитор.
• упрям, как пользователь, набирающий неверный пароль до тех пор, пока компьютер не согласится. Пункт первый: всегда прав. Пункт второй: если не прав, смотри пункт первый. Вместе с тем нетерпелив и нетерпим, как боксер после того, как послал противника в нокдаун и хочет добить. Требователен и критичен к людям, в том числе, и к близким. Отсюда же – патологически ревнив. Несмотря на то, что у самого рыльце в пушку, может загореться от одного только замечания Изольды о том, что ей улыбнулся в супермакете симпатичный мужчина. Когда сердится, совершенно меняет свое поведение, например, начинает называть Реджи «молодым человеком», а в особенных случаях «Позором Семьи».
• по отношению к нарушителям и тем, кто не уважает общественный порядок, удивительно жесток (ну, а кто не понимает этой общей доброты, им в штаны насыпать надо гайки, гвозди и болты). Не раз привлекался к ответственности за превышение должностных полномочий, однако же, и те, кто сталкивался с офицером Фоксом, бывало, опасались снова встать на скользкую дорожку.
Привычки
• киноман. Даже в самом загруженном состоянии находит время, чтобы сходить с женой, а то и с детьми на очередную картину, после чего долго спорит с ней насчет сценария, не беря в расчет, что Изольда разбирается в этом в разы лучше. Любимые фильмы – «Последний герой боевика» и «Напролом». По сентиментальным причинам хранит в альбомах все билеты;
• обожает детективы – от Агаты Кристи и Эрла Стенли Гарднера до Рекса Стаута и Конана Дойла;
• коллекционирует оловянных солдатиков-рыцарей, большая часть которых растерялась в пору взросления близнецов. Изольда частенько спотыкалась об очередной отряд, который должен был штурмовать ножку стола или подлокотник дивана. Зои вначале к «мужским играм» не допускали, но потом она доказала, что может разбить обоих наголову и даже заслужила прозвище Зои д'Арк. Теперь на каждый день рождения сын и дочь стараются найти новый уникальный экземпляр, компенсируя поломанные и погнутые в детстве мечи, копья и древки знамен. Ветеран коллекции – ландскнехт XV века, которого Тео откопал в 14 лет на заднем дворе ратуши Ливингстоуна, а Генри его вычистил и отполировал;
Страхи/фобии
• до чертиков боится, что его дети станут посредственными неудачниками и бездельниками, бесцельно прожигающими свою жизнь. Уверен в их исключительности, поэтому мечтает, что они станут героями своей страны. По этой причине нередко перегибает палку с тотальным учетом и контролем;
• ненавидит маргиналов, хиппи, эмо, ролевиков, готов и других «ненормальных», по его мнению, людей. Пару раз отправив Фокса разгонять несанкционированные сборища, начальство пожалело о своем решении, так как с одной стороны все было сделано в кратчайшие сроки, с другой – камеры предварительного заключения ломились от «посетителей», а форумы – от комментариев о беспределе полиции. Для Теодора это дело личного характера. Убеждать его, что каждый имеет право на собственное мировоззрение – дело гиблое;
• скрывает своих настоящих родителей. В семье только Изольда знает о Сонни и Сиенне. Детям, в общем-то все равно;
6. Навыки:
• из всех сторон своей работы больше всего склоняется к анализу характеристики преступления: способам совершения, условиям, обстановки. Дежурства, допросы и беготню с револьвером наперевес терпит как неизбежное зло.
• серьезная физическая подготовка, несмотря на вышеуказанный пункт. Используя лишь руки, ноги и подручные материалы, способен доставить немало проблем, а уж с огнестрельным или холодным оружием в руках представляет собой реальную опасность;
• из транспортных средств предпочитает мотоцикл – более маневренный, быстрый и компактный – проедет там, где автомобиль не сможет. Что, однако, не относит его к байкерам, которых офицер Фокс не раз штрафовал за превышение скорости;

7. Внешность.
• Имя звезды: Ричард Армитадж
• особенности:
Как ни удивительно, но обязательные для полицейских пончики и хот-доги не привели к превращению Фокса в шарик на ножках со значком на том месте, где у воздушного шарика выпускают воздух. Видимо, здесь сыграла свою роль пресловутая энергичность – не особенно много времени было у Теодора, чтобы наворачивать сосиски в тесте. В детстве Тедди дрался нередко, по самым нелепым поводам, от «я слышал, что твои предки курят траву» до «спорим, мой папа сильнее Генри». Довольно быстро Фокс вымахал даже выше Сонни, которого в коммуне за глаза называли Пальмой, и с тех пор соседские мальчишки опасались при нём сказать лишнего. Даже несмотря на то, что Элвин всегда ругал воспитанника и утверждал, что кулаки – не лучший способ решать вопросы, Теодор был скор на стычки. Поступив в департамент полиции, Гай не сдавал позиций, поэтому сохранил крепкое телосложение. Тело покрыто во многих местах шрамами, сам не про все помнит, откуда и зачем. Из особенно серьезных - белая полоса в ладонь длиной на левой стороне груди (от ножа), круглый ожог диаметром с яблоко внизу живота с правой стороны, на спине три глубоких шрама, идущих в ряд, похожих на следы от девичьих когтей, а на самом деле - от альпинистской кошки.
Физиономия Теодора, скорого на эмоции, богата на разнообразные ухмылочки и усмешки, а ясные глубоко посаженные глаза – на прищуры и подмигивания. В принципе Фокс много двигается и жестикулирует. Возможно, из-за этого на его лице рано проступили признаки возраста – немногочисленные, но глубокие морщины в уголках глаз и между бровями. Пару лет назад Изольда также стала находить в волосах мужа седые волосы, сетуя на нервную работу.
Во время особенного бурного приступа гнева лицо Теодора напротив словно окаменевает. Узкие губы складываются в прямую, как струна, линию. Серьезные серо-голубые глаза темнеют вплоть до свинцового оттенка, приобретая неприятную остроту. Кровь отливает от и без того бледной кожи. В этот момент с ним точно лучше не спорить – сочувствия и жалости в этой статуе не больше, чем у каменного гостя. Семье редко удается лицезреть эту ужасающую маску, чаще с ней сталкиваются те, кто в своих экспериментах с законом зашел уж слишком далеко.
Тем удивительнее редкая и красивая улыбка Теодора, похожая на солнечный свет, стирающий все возможные обиды. Иногда она совсем не вяжется со всем обликом этого решительного мужчины, готового пойти на многое ради достижения цели, но вспыхивает мгновенно и открыто, заражая собеседника своей глубокой искренней радостью. Последние несколько лет эту улыбку может вызвать разве что Лисенок, и та – ненадолго.
Крайне комплексует по поводу длинного носа. Фокс неоднократно ломал его, однако обошелся без видимых повреждений. В Ливингстоуне из-за профиля Тео как только не дразнили: и комаром, и Пиноккио, и Стальным Клювом. В полицейской академии Тедди бросался на обидчиков, вздумавших подшутить над его шнобелем, как очкарик, которого назвали четырехглазым. Когда Изольда во время не особенно яростной споры обронила, что нос – еще не самый большой его недостаток, обиделся на неделю и простил только после того, как жена убедила его, что любит его именно таким, без единого изменения.
Всегда гладко выбрит, темные волосы коротко стрижены. Одевается неброско, видимо, привыкнув не задумываться об этом, надевая каждый день казенную форму. Одежду жены постоянно критикует, а от того, как одевается Реджинальд, порой просто впадает в шок. Иногда отводит сына в сторонку поговорить на эту тему, но сынуля мастерски отшучивается.
8. Связь с вами.
570073292

9.1. - Заполняя данную анкету и прочитав правила, вы автоматически соглашаетесь с тем, что вашего персонажа могут убить даже если вы каждый день присутствуете в игре. Администрация предупреждает, что от смерти практически никто не застрахован. Все остальное, что вы разрешаете и не разрешаете делать с вашим персонажем, прописывать здесь.
Согласен.

9.2. - Заполняя данную форму, вы автоматически соглашаетесь с тем, что, в случае вашего ухода [пропажи без предупреждения] с ролевой, ваш персонаж становится собственностью администрации и игроков форума. Администрация имеет право передать персонажа другому игроку или выставить в акцию "роль в добрые руки" в случае, если персонаж уже плотно занят в игре и может повлиять на ход дальнейших событий. Вы можете только наложить запрет на использование авторской анкеты другим игроком.
Согласен.

10. Пробный пост.

Aha oe feii

— Алена Игоревна у себя?
— У себя. Только, кажется, не в себе.
(с) к/ф «Чародеи»

В глазах миссис Фокс мелькнул тот древний и неискоренимый страх, что нашептывает порой даже самой эмансипированной женщине, что мужа должно слушаться. И во взоре, которым жена окинула Тео, сквозило, помимо презрения и гадливости, нечто полузабытое: нотка ностальгии по тем временам, когда можно было себе позволить заботливо поправить смятый воротник, пригладить волосы, оттереть пыльное пятно с черной кожи, зная, что эти мелочи только подчеркивают родной образ. Офицер обратил бы внимание на этот взгляд, способный чуть охладить его гнев, не будь он так охвачен собственническими чувствами, но Лоя довольно скоро совладала с минутной слабостью, обретая вновь непоколебимость медицинского ланцета, и готовая выдать еще с дюжину фраз, после которых талантливый режиссер выкрикнет "Cut!".
Теодор не владел ни поэтическим, ни литературным слогом, излагая свои мысли по большей части жестами и простыми незатейливыми фразами, которыми и писал рапорты, вроде того британского, что однажды стал достоянием сетевых троллей: "Я преследую. Я кусаю. Плохой человек. Вкусный. Хороший пёс Пич". В силу своей барашьей горячности  Фокс умел порой ударить в самое больное место, но жене по этой части уступал немало очков. Например, на ее шпильку про моду Тед мог проворчать только нечто неразборчивое в духе "все кутюрье - кудлатые педики в рюшах". Поэтому их ссоры зачастую заканчивались словесной победой Лои, поднаторевшей в жонглировании фразами, с ошеломительным счетом, и победить мужчине удавалось, только повышая тон, после чего дети косо смотрели на него за завтраком. Но, узнав про измену, супруга стала избегать конфронтаций, обрывая перебранку прежде, чем та перерастала в скандал. Такие вот предпосылки в стиле холодной войны происходили по десять раз на дню, но ни одна еще не переросла в открытый конфликт, и гной непонимания копился все дальше.
С каждым разом отрывистые ответы жены становились все более желчными, как будто она, словно змея, копила отраву, чтобы выплеснуть её в нужный момент во время укуса. Но сейчас Тео испытал чувство, будто ему и вправду впрыснули в вену яд. Злость на несчастные маргаритки-лютики испарилась, и осталось неверие, что всё это происходит с ним наяву. В эти минуты Фокс ощутил себя беспомощным, точно трехлеток, которого заперли одного в комнате. Лоя часто шутила, что он так и остался большим ребенком, который надувает губки на то, что у него забрали «игрушку».
Но это была не та Лоя, что сейчас стояла перед ним. Впервые Тед почувствовал жену – чужой, а такого с ним не случалось с того самого момента, как мужчина влюбился в неё в видео-прокате. Мисс Нолан сразу стала для Гая первым человеком после Генри, которому он доверился полностью и безоглядно. Кольцо её рук было защитным талисманом, их прикосновение давало силы и заставляло забыть о проблемах, а теперь Тео почти физически почувствовал пощечину. Пожалуй, лучше бы супруга просто съездила ему по морде, чем процедила эти слова, вонзившиеся в него, как раскаленные иглы саркофага нюрнбергской девы.
Должно быть, жену украли инопланетяне и заменили её ведьмой, которая Тео не любит и никогда не любила; бездушным роботом, запрограммированным на то, чтобы причинить Фоксу боль. Заезженный киносюжет, который, казалось Тедди, он никогда не встретит в жизни. Лоя отзывалась о таких с пренебрежением, считая, что работа истинно талантливого сценариста заключается в том, чтобы выйти за рамки сюжетов. Правда, Фокс уже несколько месяцев не слышал от жены ни единого слова о её любимом деле. Премьеры, вопрос посещения которых раньше даже не обсуждался (поход в кинотеатр подразумевался как бы сам собой), оставались без внимания. Когда Тед, вопреки здравому смыслу, купил билеты без согласия супруги и поставил жену перед фактом, Лоя посоветовала ему обратиться за компанией к своей белобрысой шлюхе, если она, конечно, может отличить 3D-очки от мотошлема. Единственной отдушиной были мультфильмы, на которые мистер и миссис Фокс водили младшую дочь, но потом Ханна отказалась и от них, сказав, что может посмотреть их и на компьютере брата. Лисенок была слишком маленькой, чтобы до конца понимать происходящее между родителями, но чувствовала сквозившее между ними напряжение получше некоторых взрослых. Страницы альбома с корешками от посещенных сеансов пустовали с середины июля, вводя в отчаяние сентиментального Фокса, что придавал таким мелочам большое значение.
«Шелест бумаги» был пунктиком того же разряда, но Тед посчитал, что у жены не повернется язык смеяться над ним.  Напротив, Гай надеялся, что упоминание об этом смягчит Лою, что она вспомнит, как они близки, но все обернулось другой стороной медали. Да, обычно все эти междусобойчики и внутряки банальны и глупы, наподобие слащавых прозвищ, которыми влюбленные называют друг друга, но глумиться над ними может только человек, не имеющий к ним никакого отношения. Кажется, теперь Лоя считала себя именно таким человеком, имеющим право без сожаления растоптать романтику их отношений. Сердце полицейского, что выдерживало любые стрессы, вроде перестрелок и террористических актов, пропустило удар. Губы дрогнули, но не в попытке придумать достойный ответ, которого в сложившейся ситуации быть не могло.
- Как ты…
«…смогла?» - растаял вопрос в гортани, так как Тео не увидел в глазах ни капли раскаяния за сказанное, а только вызов, проявившийся еще больше, когда в комнату вернулись Ханна и Маргарет. Кажется, последняя даже слышала выпад потерявшей совесть Лои, потому что воззрилась на неё, точно священник, при котором трескают мясо в пост. Последнее время теща удивляла Фокса, так как, по всей видимости, стремилась помочь ему сохранить брак с тем же упорством, с каким хотела разрушить помолвку 25 лет назад. Несмотря на то, что миссис Нолан молчала, оставаясь на стороне Лои, как мать, она ни разу не поддержала дочь в её нападках на Теда. И если раньше в присутствии Маргарет Теодор чувствовал себя неуверенно, то теперь он почти видел её готовность оказать зятю поддержку.  Со своим предложением попить чайку женщина смотрелась, как бард с лютней на поле боя, рискующий схлопотать пулю в грудь.  Но Тед имел возможность снова убедиться, что в этом доме только с ним обращаются, как с нашкодившим псом, а всем остальным вежливость всё же перепадает. 
- Не нужно такси, - возмутился он, слыша свой голос, как через вату, - я сам тебя подвезу…Изольда, - этим именем Тед называл жену только в критических ситуациях, так же, как Реджи – «молодым человеком» или «Позором Семьи». Зачастую это давало обратный эффект, не успокаивая, а выводя Лою из себя еще больше, но Фокс уже не понимал, куда еще больше?! Её последние слова в свой адрес он воспринял, как богохульство. После таких заявлений инквизиторы перестают пытать еретиков, отправляя грешников сразу на костер, убедившись в том, что их не исправить.
- А как же Ханна?   – тихо спросила миссис Нолан, - ты обещал отвезти ее на школьный спектакль,   - Лисёнок, ласкавшаяся к маме, растерянно обернулась на Теда, улыбка исчезла с личика.
- Папа? Я не буду играть? Я не стану актрисой? – Фокс растерялся, переводя взгляд то на дочурку, готовую расплакаться, то на жену, которая демонстративно надевала туфли, будто проводя случайно пальцами по длинным ногам. Но желания в мужчине уже не было: не особо подумаешь о сексе, когда тебя практически обозвали импотентом.
- Станешь, малышка. Я поеду коротким путем и быстро вернусь, - принял решение офицер, - а вы пока просушите платье, - присев на корточки перед Ханной, Тед поправил юбку, на которой по-прежнему темнело мокрое пятно, - ты ведь не русалку играешь.
С дочерью Тед общался в оживленном тоне, пересыпая разговоры прибаутками. Лисёнок их очень любила и потом часто повторяла, носясь с ними с большей радостью, чем даже с гостинцами, которые полицейский периодически приносил с дежурства. Но сейчас шутки давались тяжело. Теодор проглотил оскорбление, но слова Лои крутились в голове, жаля, как рой разгневанных ос.
Та сцена, которая всегда согревала Фокса нежностью и чувственностью, сейчас в его сознании тлела, превращаясь в пепел, скручиваясь обугленными завитками по краям. Это было уже после рождения близнецов, когда жена писала свой первый сценарий в муках творчества. В доме царил бардак – не то, что безукоризненная чистота, которой миссис Фокс гордилась впоследствии. Холодильник или пустовал, или был полон полуфабрикатной дряни. Яичница и пельмени снились Теду в страшных снах в образах безобразных монстров. Периоды вдохновения у Лои сменялись жесточайшим унынием и уверениями, что она бестолочь, не способная написать сценарий даже к «Красной Шапочке». Несколько дней супруга кормила Фокса обычными женскими отговорками, что она занята, что у неё нет настроения, что у неё болит голова. В конце концов, пресекая всяческое сопротивление, Тед повалил жену на кровать, засыпанную исчерканными и скомканными листами, частично напечатанными, частично написанными от руки. Они занимались любовью несколько часов, пока в соседней комнате не проснулись и не разорались близнецы, а всю следующую ночью Лоя в ажиотаже писала сценарий, закончив черновой вариант наутро.
С тех пор шелест бумаги во время секса стал для них личным фетишем, всё равно как жест в фильме «Без лица», когда полицейский проводит пальцами по лицу жены. Если бы Фоксу сказали, что Лоя – оборотень, принявший обличие его супруги, Теодор бы проверил это, спросив именно про эту интимную тонкость. Они постоянно возвращались к этой детали, шутили, отличается ли «шекспировский» оргазм от «хемингуэевского»; подбирали  «сексуальную» литературу, словно вино к трапезе, рассуждая, что Кинг, вероятно, подходит для бдсм-сессий, а О'Генри – к стремительному сексу утром перед работой, пока не проснулись дети.
Очернить память об этой, казалось бы, забавной подробности, более того – вывернуть её наизнанку, сделав унизительной издёвкой, было запрещенным ударом. Теодора окатило горечью и разочарованием. Фраза Лои подразумевала, что она спала с другими мужчинами и более того, - получала от этого большее удовольствие, нежели от секса с мужем. «За что? Да, я ошибся. Да, я трахался с Кейт, но никогда не бравировал этим и никогда не выставлял это напоказ, унижая этим тебя. Я до последнего старался скрывать нашу связь, потому что она была для меня банальной физиологической потребностью, вроде потребности отлить. У меня мысли не было придавать ей то же значение, что любви к тебе».
Фокс достал из кармана картонный прямоугольник, рассеянно вертя его в руках. Когда полицейский увидел записку несколько минут назад, то подумал, что больнее ничего быть не может.  Но Лоя в своих попытках превратить его жизнь в ад была гораздо изобретательнее Кейт, и более того – обладала большими возможностями. С напарницей офицера не объединяло никаких особых воспоминаний, которые можно было уничтожить в отместку.
- Держи, если для тебя это так важно, - бросил Фокс писульку на колени Лое.